Пишу книгу. Часть 2

Пишу книгу. Часть 2

Давненько я не писал ничего в блог. Некоторые, наверняка, уже могли решить, что всё – кончился автор: сел за роман, распух и аннигилировался. Но нет, хотя и не скрою, что увяз в этом болоте по шею. В общем, спешу ввести в курс событий. В конце мая прошлого года я объявил (а скорее – поделился, но такие вещи по природе своей звучат как громкое объявление), что пишу книгу. Впрочем, писать её я начал ещё в начале 2018-го, а поделился с вами исключительно для того, чтобы таким хитрым способом не дать самому себе тихонько и плавно съехать с этой затеи. Я не могу сказать, что когда-либо болезненно грезил о книге, спал и видел свою фамилию на корешках, всё это чепуха и в наш век издательских сервисов не стоит и выеденного яйца, у нас, как известно, нынче каждый второй – писатель, а каждый первый – видеоблогер, но как-то так получилось, что у меня с некоторых пор усилился интерес к одной острой социальной теме и с годами накопились небезынтересные наблюдения и соображения на этот счёт. Тема буллинга широко известна, как-то специально добывать материал не требовалось, им, к сожалению, обладают все, кто прошёл через горнила российской средней школы, и раз уж всё вроде как благоприятствовало будущему начинанию, я решил оформить своё высказывание в форме романа. Оглядываясь назад, могу сказать, что взялся за работу в общем спонтанно, лишь смутно представляя её действительный масштаб. И я уж не буду лишний раз вам трындеть, сколько времени забирает написание книги и т.д., об этом я уже неоднократно упоминал в предыдущих своих заметках. Так вот с тех пор пролетел уже год, а при точном подсчёте так все полтора, а я всё молчу, играю в партизана, и вы, конечно, могли бы подумать, что я всё бросил и ничего уже не будет. Но как бы не так. Радостная новость состоит в том, что книга уже написана, причём написана довольно давно – точку в последнем предложении я поставил где-то в январе сего года. Однако, как выясняется, написать книгу – это совсем не то же самое что закончить её. Поэтому вернее будет сказать, что я написал черновик, хоть черновик этот и занимал в первоначальном варианте триста пятьдесят страниц. Возможно, некоторые новички и энтузиасты этим бы и ограничились и принялись бы радостно бомбардировать издательства своей рукописью, но мы-то с вами знаем, что гений начинает там, где заканчивает посредственность. Итак, едва пробежав взглядом по первым страницам, я тогда же понял, что в таком презренном виде текст не годится даже на растопку дров и впереди меня ждёт долгая и болезненная редактура. Ею с тех пор и занят. Не буду вас обнадёживать, продвигаюсь я крайне медленно и пока лишь приблизился к символической отметке в одну четвёртую объёма, но и объём, зараза, как-то сам собою растёт – но я думаю, всё это на благо, на благо. Так что вряд ли эпопея завершится в этом году. А ведь там, дальше, ещё и муки издания! Но не будем забегать вперёд, о возможных вариантах публикации, об их плюсах и минусах поговорим в следующий раз.

В общем, по новостям это всё, а ниже для всех интересующихся я приготовил очередную порцию своих размышлений о писательстве и о тех сложностях, с которыми приходится сталкиваться в работе над книгой.

Новый взгляд

Вообще, главный апгрейд, который даёт продолжительная и серьёзная работа над книгой пишущему человеку, состоит в том, что напрочь стирается ужас перед сырым текстом. Да, тот самый первозданный авторский ужас, парализующий волю и пришибающий к полу, заставляющий ненавидеть и себя, и сам текст, а до кучи и всех сопричастных, начиная с Гомера и Пушкина, тот самый ужас, когда хочется не просто избавиться от написанного, чтобы ни одна живая душа не видела и не знала о твоём позоре, а заречься больше никогда не приближаться к бумаге и Ворду. Правда, если задуматься, в этом краснопёром ужасе нет ничего дурного, он лишь указывает на то, что у нас до сих пор есть глаза и чувство вкуса, помогающие отличать ничтожное от приличного, правда от дизморали это знание не защищает, и тут уж во всех смыслах ничего не попишешь. Так вот теперь, по прошествии года каждодневных заглядываний в бездну, вид недоделок уже не вызывает во мне  приступов жестокого самобичевания, а только геройский вздох из серии «ну-с, вот и очередная куча дерьма, которую предстоит раскидать». Зато после сотой или пятисотой кучи несомненно появляется ощущение, что выправить можно всё, а что нельзя – следует стереть и забыть.

В этой связи любопытно заметить, как с течением времени меняется то, что я про себя называю писательским зрением. Сейчас, сходу, очень сложно дать этому феномену развёрнутое и чёткое определение, но вы, надеюсь, понимаете, что писатель видит текст не совсем так, как обычный читатель. И даже не так, как автор неопытный и начинающий. Условность этого понятия кроется ещё и в том, что в процесс активно включается не только глаз, но и ухо – ведь очень важно, как текст звучит, как собрана фраза, как она инкрустирована в предложение, и есть ли в рассматриваемом отрывке нужная плавность. Изменения этой сенсорной системы тоже происходят в процессе работы над книгой.

Но и не только. Работа над книгой позволяет лучше понять себя как писателя. Пока мы не возьмёмся за какое-либо по-настоящему большое дело, мы не сможем здраво оценить, на что мы способны. Всё-таки масштаб личности определяется масштабом вопросов, и можно сколько угодно писать рассказы или, вот как я, статьи в блог, но это совершенно не даёт представления о том, какой вы писатель, где лежит область ваших интересов и каков потенциал способностей. Чтобы выяснить это, нужен вызов. Опыт масштабной работы, требующей включения всей вашей личности, а не проходящийся по верхам, даёт то ясное понимание себя творческого, которого многим так не хватает. И я даже не буду говорить, что в процессе большой работы сразу вылезают на поверхность все ваши слабости (вроде неумения строить сюжет, работать с диалогами или описывать природу), всё это становится очевидно уже на первых пятидесяти страницах, особенно если читать в параллель кого-нибудь из великих. Но речь даже не об этом. Важна здравая оценка самого себя не только по шкале мастерства, мастерство-то со временем прирастёт, это понятно, но и по направлению авторских способностей и интересов. Например, для меня уже давно очевидно, что я не обладаю даже десятой долей той фантазии, которой одарены некоторые современные жанровые писатели – те же Нил Гейман или Сергей Лукьяненко, ведь это ж просто звери какие-то! и соревноваться с ними в том, в чём они приближаются к гениальности, всё равно что попусту коптить небо. И это вопрос не поиска свободной ниши, а адекватного анализа собственных способностей. Конечно, я не буду сейчас говорить обо всём, что понял о себе благодаря будущей книге, скажу лишь только, что мне открылось со всей очевидностью, что область моих изысканий совсем не касается выдуманных миров и их выдуманных проблем, а находится в пространстве реальной жизни, несколько отстранённого осмысления её принципов и законов. Я считаю, что мы живём в очень интересное время, на самом пороге больших событий, и думать о сегодняшнем дне мне намного интереснее, чем выискивать причины Октябрьской революции или в очередной раз ворошить кости ГУЛАГа. Понимание того, кто ты и для чего ты пишешь, очень важно, особенно на начальном этапе. Это уже потом можно пускаться в эксперименты и движение от своего места силы, в рискованные исследования периферии своего творческого универсума, но прежде необходимо отыскать само начало координат, точку, в которой ты есть тот, кто ты есть. И как мне кажется, важность этого процесса недооценена даже многими профессиональными авторами. Тот же Дмитрий Быков, к примеру, долгое время носился где-то вокруг да около. Проза его выходила какой-то странной, излишне затянутой, переусложнённой, перегруженной метафизикой, но как только он сделал шаг к разумному сокращению объёма, как только взялся за лирику, тему сложной любви и болезненных взаимоотношений, тут же всё завертелось и засияло, появились лёгкость и нужная интонация, и последний на сегодняшний день роман «Июнь» вышел просто замечательным, за исключением разве что третьей части, и однозначно лучшим у автора.

Работа над книгой помогает понять про себя что-то новое. Для меня написание романа не сводится к простому изложению фактов в рамках сюжета, это в первую очередь осмысление конфликта, характеров действующих лиц и, что немаловажно, самого времени, в котором разворачиваются события. Думаю, все мы хотим, чтобы книги приносили в нашу жизнь что-то новое – новые мысли и озарения, новый опыт, который сами бы мы никогда не получили, некоторую толику волнительной новизны, затрагивающей чувства и дающей пищу для размышлений, а не грубое пережёвывание одних и тех же прописных истин в тысячный раз, однако чтобы всё сложилось именно так, пресловутое новое прежде всего должен открыть для себя сам автор, вытащить жемчуг из омутов той тематики и проблематики, которую он описывает и, я надеюсь, осмысливает. Поэтому мне кажется, что если автор, особенно молодой, написав книгу, не узнал о жизни и о себе что-то новое, значит он впустую потратил время. Ведь нам только кажется, что, черпая материал из жизни, мы автоматически воспроизводим и некую экзистенциальную жизненную мудрость. Но это не так, и как бы не был хорош исходный материал, сюжетная составляющая и осмысление проблематики – вопрос исключительно нашего личного опыта и той внутренней работы, которую автор проделывает над текстом. Не стоит заблуждаться, что мы надёжно спрятаны за сюжетом и персонажами, что нас не видно, – внимательному взгляду ничего не стоит разглядеть в тексте автора со всеми его установками, комплексами и зияющими дырами. Книга помогает понять, что ты представляешь собой не просто как автор, но и как человек. Вероятно, именно поэтому и невозможно стать большим автором в юном возрасте.

Новые сложности

Переходя от вопросов бытия и самоопределения к темам более прикладным и насущным, нельзя не отметить, что работа над книгой сопряжена с некими особыми трудностями и препонами, источники которых находятся за пределами самого текста. И хуже всего, что на борьбу со всем этим мелким прилипчивым злом сил уходит подчас не меньше, чем на саму работу над качеством текста. Как понимаете, речь о многочисленных отвлекающих факторах, коими переполнена жизнь современного человека, а также о поразительной способности нашего мозга прокрастинировать и находить тысячу и одну причину, лишь бы отложить самое важное на потом. В этой связи самым важным навыком современного писателя, да и вообще любого успешного человека, становится умение сосредоточиться на задаче. Я понимаю, что многие не привыкли напрягать внимание даже на работе, чего уж говорить о том, чтобы с головой погрузиться в процесс в свободное время да ещё и в прохладных домашних условиях. Ведь это там, на заводе, есть тупой и злобный начальник, который только и ждёт, чтобы устроить выволочку, есть дисциплина, есть заказчики со своими сроками и капризами, а дома ничего подобного нет, мобилизующие стимулы отсутствуют, и вообще на первых порах очень сложно убедить себя в том, что написание книги – это серьёзная и очень большая работа, а не безобидное хобби за полчаса перед сном. В условиях отсутствия внешнего контроля мозгу приходится брать на себя ещё и эти дополнительные функции, тем более что отвлекающих факторов хватает. Среди наших главных врагов, разумеется, браузер и телефон. О, какие это коварные твари! Стоит лишь на секунду отвлечься, полезть, скажем, куда-нибудь в Google за толкованием слова или в поисках синонима для замены, как мышка сама собою начинает открывать десятки каких-то вкладок, что-то там нажимать и скроллить, и вот уже минут через десять как будто вырезанных монтажёром из фильма обнаруживаешь себя перед монитором в полной прострации, листающим бесконечную ленту социальных сетей, проверяющим почту, просматривающим какой-нибудь интересный видос на YouTube или сохраняющим на винт мемасы с котиками. И уже напрочь забыто то слово и тот синоним, и нужно со скрипом и через силу закрывать все эти чудесные пёстрые вкладки и снова искать то самое место, на котором остановился, перечитывать кусок заново, ну и т.д. И, конечно, при таком рваном, дроблёном режиме мозгу приходится затрачивать массу ненужных усилий на постоянные перескоки между текстом и развлекалочками, в итоге – быстрое утомление при минимальном КПД, и ни о какой эффективности уже не идёт и речи. Если не ставить себе заградительные барьеры, в таком режиме можно просидеть целый день: да, просмотрев кучу «нужных» видосов и по сотне раз обновив все закладки, но не продвинуться в собственном тексте и на абзац. Поэтому жизнь диктует мне железное правило: во время работы держать браузер закрытым, а смартфон – вне зоны прямого доступа. Я знаю, насколько это тяжело и насколько тяжело писать, ни на что не отвлекаясь, но правда состоит в том, что все эти электронные глупости только тем и занимаются, что съедают наше продуктивное время. Я даже не хочу считать, сколько времени в день мы тратим на соцсети, приложения и сёрфинг в интернете, этих часов явно больше, чем остаётся на творчество. В конечном итоге после месяцев мучений у меня выработался оптимальный режим работы, и он удивительным образом совпадает со всем известным школьным распорядком: сорок минут – работа с полным погружением, десять-пятнадцать минут – перемена. Таких циклов может быть два или три подряд, если позволяет время, но иногда это единичный цикл в сорок минут, когда внешние обстоятельства не дают уделить тексту достаточно внимания. Что касается дней отдыха, то я пишу каждый день, а пропуски случаются по необходимости, когда приходится куда-нибудь ехать, в те края, где нет возможности заняться текстом.

Возможно даже, что именно эта несобранность и неумение организовать свою работу (вместе с отсутствием серьёзного отношения именно как к работе) создало мне на первых порах самые большие проблемы, расхлёбывать которые приходится до сих пор. Лишь намного позднее выяснилось, что в процессе написания черновика я жутко и непозволительно торопился: очень хотелось как можно скорее изложить факты и довести главу до конца, в то время как из поля зрения ускользали многочисленные нюансы и детали. И чего удивляться, что, когда дело дошло до редактирования, меня встретил общий слабый уровень написанного. В результате не оставалось ничего иного, как начинать правку каждой следующей главы с дописывания – вот причина, почему текст продолжает набирать объём, а сама редактура затягивается. Иными словами, допустив поблажку на этапе написания текста, я лишь перенёс часть работы на следующий этап и более позднее время. Отсюда логичный вывод – никаких поблажек и уж тем более никакой спешки, вся работа должна быть сделана и сделана хорошо, и неважно, сколько это займёт времени. Встречались отдельные абзацы, которые я дописывал, затем редактировал, а потом снова дописывал и редактировал больше недели, и до сих пор не уверен в их художественной цельности. Так что у меня плохие новости для всех любителей быстрого выхлопа – быстро в этом деле ничего не бывает.

На теперешнем этапе редактирования основные сложности для меня лежат, как ни странно, в области стиля. Вообще, для простоты понимания структуру романа можно рассмотреть как совокупность трёх основных составляющих: сюжетного каркаса, смысловой нагрузки и нарратива. Основная работа над сюжетным каркасом происходит на этапе подготовки, задолго до непосредственного написания, и дальше, по ходу пьесы, очень сложно что-либо перевернуть или кардинально исправить, одно изменение тянет за собой кавалькаду других и подразумевает те или иные масштабы переработки текста, поэтому можно сказать, что если сюжет изначально слаб, его, скорее всего, уже ничто не спасёт. Смысловая нагрузка имплицитно формируется на протяжении всех этапов, и намеренно повлиять на неё затруднительно, результат будет виден только на финише: мы либо раскроем скрытые механизмы и мораль истории, либо придётся надувать щёки и делать перед публикой многозначительный вид, говорить, что это-де притча, вы ничего не поняли, приплетать амбивалентность, подпускать тумана метафизики, корчить из себя Паоло Коэльо, ну и т.д., однако как-то форсировать процесс осмысления довольно сложно. Получается, что единственный пункт, на который мы можем непосредственно влиять нашими усилиями и вложенным временем – это нарратив, и авторский стиль как его непосредственная составляющая. Тем более что стиль сразу даёт в глазах читателей некий статус: все, как известно, любят и уважают стилистов. И вот тут для меня начинаются сложности. Лично я давно придерживаюсь той концепции, что чтение должно служить не только катализатором мозговой активности, но ещё и нести некоторое эстетическое удовольствие. ХХ век поставил под сомнение последний пункт, однако количество эстетически прекрасных текстов суммарно только растёт – возблагодарим за это славную индустрию книгоиздания. Однако известно, что красота требует жертв, и от желающего писать смачно и сочно, заворачивая языковые финты и помпезно позвякивая литаврами, требуется помимо некоторых очевидных способностей ещё и недюжинное старание. Стилистическая планка задрана сейчас так высоко, что в погоне за оригинальностью можно сойти с ума. Особенно когда читаешь почти подряд «Памяти памяти», «Июнь» и «Петровых в гриппе». И дело даже не в словарном запасе, а в том исключительном авторском слухе, разновидности авторского зрения, который у поэтов (а все авторы вышеперечисленных текстов поэты) особенно обострён. Проблема лишь в том, что наметившаяся гонка стилистов приобретает всё более странные формы, и те же Сальников и Степанова зачастую грузят образность сверх всякой меры, переходя за ту грань, где образность существует исключительно ради образности, а к каждой, даже самой незначительной детали прикрепляется первосортная метафора. Иногда закрадывается ощущение, что за всей этой изощрённой поэтической красотой нет никакой мысли, вернее, мысль, может, и есть, но её банальность старательно заштукатурена соответствующим жирным слоем поэтики. Понимая эту проблему, очень не хочется и самому свалиться в эту бесспорно занимательную и возвышенно-элитарную, но не слишком продуктивную игру слов; всё-таки я не сторонник примата формы над содержанием и склонен считать, что читатель выносит из текста в первую очередь мысли, а не средства выразительности. Кроме того, мне сложно избавиться от ощущения, что автор, напирающий на стилистику, как будто занят не диалогом с читателем, а некоторой самопрезентацией, и впечатление, которое он производит, волнует его намного больше, нежели всё остальное. Он как будто говорит: «Вот погляди, читатель, каков я! Перед тобой – БОЛЬШОЙ автор и БОЛЬШАЯ литература!» В то время как определять величину явления должны вообще-то абсолютно другие люди. Такой, обожающий стеклярус финтифлюшек и витиеватостей, автор напоминает маленькую морскую рыбку, раздувающуюся перед зрителями до состояния футбольного мячика, т.е. пытается казаться больше и значительнее, чем он есть. И, наверное, раз я и сам тянусь к этому источнику, значит и мне не чужды описанные недостатки.

Однако не стоит думать, что проблемы со стилистикой на этом же и заканчиваются. Хотим мы писать красиво или не хотим, литературная среда диктует нам свои правила. Взять хотя бы банальное – описание природы. Так вот, описание природы, скажу я вам, это ни что иное как самая натуральная средневековая, иезуитская, со всеми штучками, пытка. И не потому, что я не могу высунуться в окно и описать то, что там вижу. В начале XXI века недопустимо видеть как все; наверно, нужно обожраться запрещённых веществ и уж тогда высовываться, и видеть, и ярко, с подвыподвертом, описывать. Потому что сейчас уже нельзя написать что-то вроде: «Был хороший день. Светило солнце. Ветер гнал по голубому небу лёгкие перистые облака». Это невозможно! Немыслимо! Написать так – значит взять и расписаться в собственной творческой несостоятельности, неполноценности, если хотите, и уж точно – в отсутствии тонкой душевной организации и богатого внутреннего мира как атрибута интеллигенции, хотя, откровенно говоря, ничего криминального в этой простейшей житейской фразе нет. Но автор всегда обязан надувать щёки, так положено, это литературный bon ton. Умберто Эко уже говорил о подобном, рассуждая о постмодернизме и невозможности прямо признаться в любви. А посему писателям и всем, кто себя к таковым причисляет, приходится всячески изгаляться, прибегать к лирике, биться головою о стену, пытаясь всеми способами выжать из своей скудной башки хоть какой-то мало-мальски незадрипанный образ, хотя все мы по обе стороны бумаги отчётливо понимаем, что речь всего-навсего о хорошем дне, ярком солнце и перистых облаках. И так, уважаемые, во всём, не только в проклятых описаниях природы. По сути, моя долгая редактура только к тому и сводится – к дополнению каких-то деталей и к мучительным потугам выразить привычные вещи немного другими словами, на сантиметр не так, как их уже выразили до меня.

Ладно, пожалуй, пора закругляться, я и так серьёзно злоупотребил вашим вниманием. Надеюсь, мой личный опыт и мои рассуждения окажутся для вас хоть в чем-то полезны, надеюсь на скорейшее окончание своей книжной эпопеи и постараюсь держать вас в курсе событий. Следите за обновлениями блога, не забывайте оставлять комментарии. До скорой встречи!

Пишу книгу. Часть 2

25 комментариев для “Пишу книгу. Часть 2

  1. В.В., а что, 300-350 тыс. знаков — это уже отдельная книга? 8) Мой миллион двести, получается, как «Война и мир». (Что-то явно пошло не так...)

    Я в таком вопросе не специалист, последний раз выкладывал что-то лет семь назад, но сдаётся мне, выбирать нужно площадку, наиболее лояльную новым текстам, или ту, где вы сами давно сидите и можете попросить местных почитать. Не знаю, как сейчас, но на том сайте, где я сидел до блога, была проблема, что завсегдатаи читали только друг друга, а текучка из новых текстов фактически игнорировалась.

    Тут бы, конечно, не помешал промоушен в соцсетях. Не зря издательства любят, чтобы у автора были раскручены твиттер, ФБ или инстаграм.

    От себя окажу посильную поддержку в группах ЛМ, на самом блоге и, само собой, с интересом почитаю вашу нетленку. Кидайте ссылку, когда определитесь с площадкой.

  2. admin200

    Я сейчас с месяц провел в мире цифровой лит-ры (на указных выше площадках, к ним в добавление есть ещё несколько) и прекрасно понимаю тему промоушена в соц. сетях.

    Огромное спасибо за поддержку. Правда мне ещё предстоит закончить черновик. Это требует много сил т.к. финал происходит в будущем и надо очень постараться, чтобы не происходящее там не выглядело слишком глупо. ))

    Моё мнение, возможно ошибочное, бумажные книги это последний окоп известных ныне писателей, возможно чуть-чуть друзей и знакомых издателей и редакторов. Их будущее — тиражи мировых хитов, детская лит-ра и небольшие бумажного приложения к модным цифровым/ауди хитам сетевых писателей. Не вижу смысла заходить через издательства, имея своих читателей. Не имя своих читателей издательство не видит смысла выводить тебя. Замкнутый круг. ))

    «а что, 300-350 тыс. знаков — это уже отдельная книга?»

    «— Прикинь?!!!» Это даже могут быть две книги с ценником в 149 р и тысячными продажами! О новый дивный мир! Я посмотрел, в цифрой лит-ре балом правят «сериалы» (вы со своим миллионом двести с выкладкой по глава могли бы находиться в топе новинок вечность). Там всё заточено под чтение со смартфонов, соответственно специфическая структура текста (главы небольшие и т. д.), верстка с пробелами между абзацами, очень важны хештеги-маркеры «В тексте есть:» и всякая прочая лабуда. Так что мои 8 а.л. и «бесплатно» — это очень лампово и архаично. ))

    P.S. Происходящее в финале, как ни старайся, всё равно выглядит глупо. ))

  3. В.В., вы сейчас меня взбудоражили не на шутку. Калькулятор у меня в голове закрутился со скоростью барабана стиральной машины. А я ещё, дурак, свой текст сокращал, главы выкидывал и эпизоды)) Вот так, будущее наступило, пока мы спали. Я примерно представляю, как это будет, пример Ютуба перед глазами: сначала люди с телека от него отмахивались, а затем сами попёрли туда косяками (следом за рекламодателями и баблом, разумеется).

    Теперь, когда вы подробно расписали диспозицию, я полностью поддерживаю и одобряю ваш выбор. Не вижу ни малейших причин сопротивляться будущему, напротив, его нужно встретить празднично и восторженно, и влететь на этот космический корабль в числе первых. Собственно, размышляя над судьбой своего детища, я больше склонялся к ненавистным мне издательствам, но исключительно потому, что издательский процесс предусматривает работу с редактором, а самостоятельное издание её не предусматривает (или нужны ощутимые вложения уже с моей стороны). Но ваша сводка с полей, конечно, поколебала моё решение. Тут есть, что изучить. Поэтому, пожалуй, я тоже на месяцок занырну в эту цифровую пучину и попытаюсь разобраться, как всё это работает и есть ли возможность для внедрения.

  4. admin200

    «в числе первых» — это года четыре назад надо было начинать «проды» (по главам) выкладывать. С другой стороны, мне кажется, будут появляться новые площадки («Ютуб» — это теперь «одноклассники», Тик-Ток ещё не оперился, а его уже 10-летние со своим Likee поджимают, так что «Не агрись, старый! Твое время прошло»)) ) Не угнаться. Если не пишешь эротику, РПГ, СЛР или попаданцев — высоких продаж в цифре не жди. По моим ощущением, где-то через год без ауди версии текст будет массово не востребован. Конечно я местами сгущаю, но мир меняется стремительней чем мне представлялось.

  5. В.В., посидел вчера вечерком, полистал эти сайты... Эмоций получил — на месяц вперёд. Попробую бегло озвучить свои впечатления, а вы уж поправьте, если я что-то не так понял.

    Во-первых, у меня сложилось полное ощущение, что всё это — такой литературный Макдональдс. Обложки яркие, аляповатые, безумные какие-то названия, жанровость, сериальность, словом, всё то, за что ненавидят массовую литературу, тут выставлено на витрину и позиционируется не как объект культуры, а как объект потребления.

    Во-вторых, мне показалось, что огромное значение имеет обложка. Названия там сплошь ужасные, мрак, но некоторые обложки в топе явно выполнены профессиональными иллюстраторами.

    В-третьих, порыскав по профилям нескольких тамошних звёзд, я понял, что редактор там, скорее всего, даже близко не ночевал. Кажется, тезис «написать книгу и заработать миллион» — явно не про цифровую литературу, скорее «написать миллион книг и заработать миллион». Работоспособность на грани графомании. (Вот открыл профиль рандомного автора и ужасаюсь: 9 книг за год, причём солидным объёмом — по 600-700 тыс. знаков). Главное, как я понял, это скилл быстро, доходчиво и чисто писать. Без выебонов, мы же в Макдональдсе, а не в ресторане высокой кухни. Сюжет, динамика, зацепки-крючки.

    В общем, я неприятно удивлён увиденным. Совсем не так себе всё это представлял. Возможно, вы правы, поезд ушёл, но возможно, он ещё не подошёл к нашей станции. Продолжая параллелить с Ютубом: там ведь тоже долгое время царила непроглядная тупость и пошлость. Ларин, Хованский, Сыендук были в числе хедлайнеров. Пока не пришли взрослые дяди с телика. Я ничего не предрекаю, но возможно, в цифровую литературу ещё придут серьёзные авторы. Не уверен, что это будут золотые перья, они-то как раз комфортно доживут свой век в привычной компании редакторов и издателей, а вот молодым, которым ещё только предстоит доказывать и пробиваться, вполне. Единственное, я не думаю, что это процесс будет столь же стремительным, как в случае Ютуба. Всё-таки литературная среда значительно более аморфная и консервативная, но сам факт, что читатели и их деньги постепенно начали менять ареал обитания, обязан рано или поздно обратить на себя внимание. Но это только первый взгляд, не исключаю, что я чего-то недоглядел или так понял.

  6. В общем вы всё верно ухватили, обидно что за один вечер а не за месяц. ))

    Взбудораженный очень, очень, очень откровенными и длинными сценами в одном романе, я тоже оставил там многокилометровый коммент про предметы потребления, свободный рынок и «все ли наши желания допустимы, ведь все мы не априори наделены сильнейшим ценностным потенциалом, железной волей, высоким интеллектом, что бы сделать правильный выбор, не ведущий по пути деградации».

    С Макдонольдсом точное сравнение и я не против простых развлечений, я в панике, что интересные мне темы — не актуальны, что востребовано ЛитРПГ со статами, логами, интерфейсами персонажей, системными сообщения — я даже не представляю что это. ))

    Я в панике, что оценка текста происходит не за качество, а за «социализированность» автора. Красивая девчонка, исполнившая зажигательный танец на камеру, выкладывает видео в соцсеть и получает 10 000 подписчиков, которых просит лайкнуть свою книжку. Всё она в топе и подвинула даже старую тётку с 9 романами в год по 700 тыс. знаков. Ведь когда издательства говорят что неплохо иметь начинающему писателю свою базу фанатов, они, по-сути, требуют (на данный момент) от автора быть той красивой девочкой, умеющей танцевать, остальное сделают редакторы. ))

  7. В.В., разделяю ваше возмущение, но что поделать, если основная масса читателей так тащится от беллетристики. Я как-то уже смирился с таким положением. Вопрос в том, как среди толпы читателей найти крошечную кучку своих? Как добраться до них? Данные сайты, насколько я понял, предлагают очень примитивный подход: писать, писать и писать — много и регулярно. Тогда будет и охват, и, соответственно, рост читательской базы. Мне это точно не подходит. Возможно, есть и другие, более сложные, неочевидные варианты. Будем искать.

    Вы спрашивали про стратегии продвижения? Попробуйте покурить этот гайд: author.today/post/16528

  8. Admin200. Спасибо за вариант. Да, я знаком с таким продвижением через ФБ (на низких бюджетах выхлоп в районе статистической погрешности), но реклама бесплатного товара, возможно, сработает, надо попробовать.

    Вы точно подметили, что коммерческому автору надо писать, писать и писать. Грести и грести как рабу на галере. А ещё ему и армии не коммерческих надо вкладываться и вкладываться (деньгами и временем) рекламируя не только весло, но, по сути, свою галеру тоже. ))

  9. Нуднейшая статья. Не смогла дочитать. И этот человек ещё учит других писательству

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *


Пролистать наверх