Смерть структуры

Сегодня, так уж сложилось, я принёс вам на хвосте дурные вести. Присядьте, если читаете это сообщение стоя, потому что известие, скорее всего, собьёт вас с ног, настолько оно неожиданно и трагично. Ну, как бы вам помягче сказать… С великим прискорбием и с болью в сердце вынужден сообщить, что наша добрая знакомая, нежная, славная и незлобливая тётушка, всеми чрезвычайно любимая классическая сюжетная структура, перенеся тяжёлую болезнь и так и не оправившись от её последствий, испустила дух, почила в бозе, отправилась в последнюю гастроль или, проще говоря, сдохла. Мы знали и горячо любили покойную, она прожила долгую, красивую и содержательную жизнь, но и её земное путешествие подошло к концу. Её одухотворенный и светлый лик навсегда запечатлелся в наших сердцах. Проводим же нашу боевую подругу в последний путь добрым словом в лучших христианских традициях. Пусть земля будет ей пухом! Аминь.

Жизнь без структуры

Вот такие неприятности, оказывается, происходят в век повсеместной трансплантологии, робототехники в медицине и оправданного повышения пенсионного возраста. Наша любимица, привычная нам сюжетная структура исчерпала себя, устарела и умерла. Так уж случилось, не уберегли родимую. Забавно только, что умерла она задолго до – примерно сто лет назад, когда про неё ещё не писали никаких умных книг (вроде мною намоленной «Кино между адом и раем» А. Митты), но смерть её уже была очевидна для многих интеллектуалов и просто прозорливых ремесленников, чью сшибающую авторитеты клику впоследствии стали называть громким словом модерн. Можно предположить, что именно модернисты, следуя заветам русского классика, грохнули нашу старушку, но нет – смерть несчастной представлялась им неоспоримым медицинским фактом, с очевидностью которого предстояло работать и жить. И вся дальнейшая т.н. «большая литература» развивалась уже без неё, изредка вспоминая об усопшей, но ненадолго, и каждый раз сворачивая куда-то в сторону, в водовороты потоков сознания или в непролазные джунгли бессюжетности.

Но прежде чем мы начнём оплакивать почившую и пластаться перед усыпанным цветами гробом, предлагаю вспомнить, а кем же была наша любимая классическая сюжетная структура? Признаюсь сразу, что титул «классическая» здесь употреблен некорректно, потому что классика – и мировая, и русская – никак не сводится к единой сюжетной схеме, как тут не прыгай и не изгаляйся. Поэтому уместнее употребить любое другое определение – привычная, общепринятая, повседневная, шаблонная, распространённая. Но «классическая», согласитесь, звучит как-то солидней. Ну а вы же знаете, что солидность и люксовость – есть альфа и омега нашего литературного блога. Поэтому пусть будет «классическая».

Под классической сюжетной структурой я понимаю конкретно следующее: обычно это три акта повествования и строго специфичные требования к ним (в первом идёт представление действующих сторон, намечается конфликт; во втором – развитие и усложнение конфликта; в третьем – разрешение ситуации; и только так и никак иначе), сам конфликт как основное зерно сюжета, развитие конфликта через перипетии, кризис и кульминацию, активно действующий главный герой и специально подобранная фабула. Вся эта искусственно выведенная структура напоминает мне хорошо тренированного спортсмена, бегуна на короткие дистанции, легковесного и идеально сложенного, шурующего строго по прямой, как на моторе, и нацеленного на финишную ленточку. Проблема в том, что удовольствие наблюдения за таким спринтером проходит после пятого забега, а дальше мы уже не хуже специалистов знаем, куда и с какой скоростью он побежит. Жить становится скучно.

— Но как же быть, ведь ты же сам рекомендовал нам все эти упрощённые киношные схемы, учил, что именно так и строится настоящий сюжет?! А сейчас говоришь, что всё это давно умерло?!

— Да, и я пять лет назад, когда начинал этот блог, и сам свято верил в непогрешимую мощь трёхактной сюжетной структуры. И много где находил тому подтверждение – и в кино, и в литературе. И, не попирая логики, рассуждал, что раз ею пользуются – значит, штучка работает! Так-то оно так. Но по мере расширения читательского кругозора, с ростом башни прочитанных книг, встречая эти пресловутые сюжетные ходы всё чаще и чаще и видя им здравые альтернативы, я пришёл к неутешительному выводу, что возить паровозик по одним и тем же рельсам из столетия в столетие – глупо. А господа модернисты поняли это ещё сто лет назад. Башковитые были парни! Однако ж, quod licet Jovi, non licet bovi, и многие наши современные литературные олимпийцы, чьи имена и фамилии вы без труда назовёте, продолжают делать вид, что лощадь живая, и гарцуют на ней на глазах у восхищённой публики. Ну, к этому тоже надо иметь талант, у них не отнимешь.

Беда в том, что слабость классической структуры становится очевидна только после прочтения n-го количества книг, её активно использующих. Для каждого эта n-цифра своя – кто-то наестся и с пятидесяти однотипных историй, а кому-то будет мало и пятисот, но я уверен, что с возрастом (и с опытом) её узость, шаблонность и бесперспективность покажется вам неоспоримой. Для подростков, ввиду их неопытности и повышенной впечатлительности, ущербность эта ещё не столь очевидна, но чем взрослей мы становимся, тем заметней для нас все эти однотипные сюжетные ходы и увертки. Опытный читатель сразу видит торчащие по тексту склейки и швы, которые оставляет матёрый сапожник от литературного цеха, собравшийся нас удивить, и оттого легко предсказывает развитие конфликта, а часто даже финал. Я прекрасно помню момент, когда наелся до отказа всей этой сюжетной структурятиной, когда ежедневно слушал шедевры мировой фантастики в исполнении гениального Влада Коппа в проекте «Модель для сборки». Вот уж где вылезала наружу вся однотипность и предсказуемость сюжетных историй; а ведь «Модель для сборки» — это шедевры лучших писателей-фантастов, не хухры-мухры!

По моим субъективным ощущениям, сегодня в серьёзной литературе для классической структуры практически не осталось места. На её базе ещё можно склепать бойкий сюжетец, но чем-то удивить, потрясти, вызвать wow-эффект она уже не способна. Слишком заездили лошадь. Но это не значит, что структура теперь табу, её всё ещё можно с успехом использовать в написании сценариев, в подростковой и всякой жанровой прозе. И уж поверьте, она совершенно точно сохранится в широкопрокатном кино, в многомиллионных блокбастерах, потому что основная аудитория этих картин и есть – восторженные подростки.

Но мы-то здесь, ясно, за серьёзную литературу трём… Так что закапывайте ящик, закапывайте!

Нарратив как средство от кашля

На том этапе развития, авторского и читательского, на котором я сейчас нахожусь, нарратив видится мне наиболее внятной альтернативой той жесткой и деспотичной структуре, которую мы только что торжественно захоронили. На этот вывод меня наталкивают произведения многих современных писателей, и отечественных и зарубежных, каждый из которых предлагает свои варианты рассказывания истории. Ну вот скажите, о каком жёстком сюжете и трёхактной структуре может идти речь в лучших романах Аксёнова, Лимонова, Пелевина, Г.Г. Маркеса? Да в большинстве этих текстов авторы заваривают такую кашу из топора, что структуры сюжета не разглядишь, но удовольствие мы получаем не от последовательности разыгрываемых сценок, а от самой неповторимой авторской манеры ведения повествования. Это то, что и называется – нарратив.

Сейчас нарратив определённо важнее структуры. Но я бы не спешил противопоставлять одно другому и говорить, что это принципиально разные вещи; разумнее подумать о том, что структура и нарратив во многом взаимосвязаны. И если взглянуть под другим углом, возможно даже охарактеризовать нашу безвременно почившую структурку как отдельный вариант нарратива, почему нет? Ведь построение трёх обязательных актов, подбор героя и формирование сюжетного ядра в виде конфликта, скрупулёзное этого конфликта раскручивание – всё это можно засчитать за специфичный способ рассказывания истории. Правда, уже устаревший способ.

— Но раз всё так плохо, что же делать нам в таком случае?

— Лично я советую пересматривать своё отношение к тексту. Ведь вариантов не следовать заученному маршруту намного больше, чем кажется на берегу. В некоторых особых случая от несгибаемого сюжетного каркаса можно отказаться вовсе, заменив его вольным, пусть где-то и спутанным, повествованием. Отличный пример таких путанных вещей – романы Г.Г. Маркеса «Сто лет одиночества» и «Осень патриарха». Отказ от привычной структуры в них создаёт совершенно особое, магическое впечатление от текста.

Дело не в том, чтобы отказаться от структуры текста вообще, а в том, чтобы подходить к ней творчески, выдумывая, по сути, новую структуру к каждому новому тексту. И, разумеется, делать это катастрофически тяжелее, чем клепать все сюжеты по универсальной схеме. Но сдаётся мне, что творчество – это поле, где нет места универсальным рецептам. Пора уже расставаться с иллюзиями!

На этом всё на сегодня. Жду вашей праведной критики и воскрешения мёртвых в комментариях. До скорой встречи!